Сочинение "Особенности образа рассказчика в одном из произведений русской литературы XIX века. (М.Ю. Лермонтов. «Герой нашего времени»)"

«Постепенное проникновение во внутренний мир героя... Во всех повестях одна мысль, и эта мысль выражена в одном лице, которое есть герой всех рассказов», — писал Белинский о романе «Герой нашего времени». Это произведение явилось первым русским психологическим романом, так как в нем логика повествования определяется логикой развития характера главного героя, а не хронологией событий.

 

Рассказчик — герой всех рассказов. В «Бэле» он таинственен, будто ведет повествование под псевдонимом. Но тотчас он показан при свидании с Максимом Максимычем, который рассказал ему по­весть о Бэле. Потом у нас в руках журнал Печорина. А в поэтичном рассказе «Тамань» герой становится создателем собственной авто­биографии, нагнетая загадочность. Когда же мы переходим к «Княжне Мери», то таинственность несколько рассеивается, хотя впереди еще ждет «Фаталист», который нагнетает чувство горечи, хотя в нем Пе­чорин уже не участник, а лишь рассказчик.

 

[sms]Такое впечатление, что, как писал Белинский, мы имеем дело с картиной, состоящей из «нескольких рамок, вложенных в одну боль­шую раму, которая состоит в названии романа и единстве героев».

 

Новаторство М. Лермонтова при написании романа можно опре­делить своеобразным, диалектическим подходом к «истории души человеческой», который и лег в дальнейшем в основу метода психо­логического реализма. Надо сказать, что автора не зря сравнивали с Печориным. Он сомневался в справедливости тех социальных форм, по которым жило российское общество. Нападая на современников, он нападал и на себя самого, каким он был, пока шел со всеми по одной дороге. Тут просто необходима цитата из предисловия к ро­ману, так как она предельно современна, что доказывает высокий рейтинг бульварных романов и телесериалов наряду с низким уров­нем продаж произведений истинно литературных: «Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии... Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь место...»

 

Но не будем удаляться от темы. Образ рассказчика меняется, как уже говорилось, не хронологически, а психологически. Создавая крупный портрет Печорина, писатель в монологах и дневниках рет­роспективно набрасывает картину ожесточения души героя, но од­новременно создает образ «простого человека», с одной стороны, корректирующего поведение Печорина, а с другой — олицетворяю­щего своей судьбой нравственное оправдание Печорина.

 

«В самом деле, в нем два человека: первый действует, второй смотрит на действия первого и рассуждает о них», — прокомменти­ровал В.Г. Белинский.

 

Думается, что раздвоение натуры объясняется тем, что в каждом из нас присутствует мелочность и великость. Стилистический прием Лермонтова помог жестко выделить, и разделить эту человеческую двойственность [/sms]