Михаил Алексеев: Солдаты
Отрывок из романа. Третьего августа, с утра, где-то против Белгорода загудело. Разведчики выскочили из своего блиндажа, стали всматриваться в ту сторону, откуда катился ровный, встряхивающий землю гул. За лесом бурой стеной до самого неба встало облако пыли и дыма, и никак нельзя было понять, с какого берега реки поднималось оно. Эскадрильи наших бомбардировщиков неслись к этому облаку, исчезали в нем и возвращались уже другими маршрутами, обманывая вражеских зенитчиков.
Иногда к ним пытались пристроиться тонкие и желтобрюхие, как осы, «фоккеры», но, отсеченные нашими истребителями, они поворачивали обратно. Обнаглев, летели над самой землей с отвратительным свистом, обстреливая из пулеметов повозки и машины. Наши войска открывали по ним яростный огонь и нередко подбивали. Охваченные пламенем, немецкие истребители врезались в землю и быстро сгорали.
Алеша Мальцев любил наблюдать за воздушным боем, забравшись на дерево.
-- Товарищи, горит... горит!.. - кричал он, вытягивая вперед правую руку, а левой обхватывая ствол дуба. - Сейчас врежется!..
- Где, где, Алеша? - бегал внизу Сенька.
Утром 5 августа гул в районе Белгорода неожиданно прекратился. Самолеты летели теперь в сторону Харькова и Богодухова. Солдаты поняли: на фронте произошло что-то очень важное и значительное. А в третьем часу дня пришло сообщение, что Белгород освобожден и советские войска движутся к Харькову и Богодухову.
Боясь окружения, немцы стали отходить и на участке дивизии Сизова; им удалось даже немного оторваться от передовых отрядов дивизии.
...Преодолевая отчаянное сопротивление врага, полки дивизии генерала Сизова неудержимо рвались вперед. Лишь на вторые сутки, вечером, комдив отдал приказ остановиться на несколько часов и привести войска в порядок. Надо было подвезти боеприпасы, накормить как следует бойцов, подтянуть тылы.
Немцы закрепились на трех высотах, господствовавших над местностью. Впереди этих высот, будто часовой, стоял древний курган. Разведчики еще днем выяснили, что на кургане засело десятка полтора гитлеровцев с одним ручным пулеметом. Об этом они сообщили в штаб. А вечером генерал вызвал к себе Марченко. Подойдя к его окопу, лейтенант остановился. До него доносился разговор комдива с каким-то офицером, должно быть с командиром полка.
- Задержал вас потому, что так нужно, - звучал отрывистый голос Сизова.- Можно зарваться. Приводите себя в порядок и двигайтесь дальше.
- Слушаюсь. Только...
- Никаких только!
Разорвавшийся поблизости снаряд заглушил слова генерала.
- ...Что ж поделаешь? Не учился я в академиях,- донеслись опять до Марченко слова из окопа.
- Очень плохо, что не учились,- резко возразил комдив.- Прошло то время, когда можно было кичиться своей неученостью. У нас и солдаты-то все учатся, а вы... Впрочем, идите. Поговорим потом.
- Слушаюсь!.. В окопе стало тихо.
Мимо Марченко торопливо пробежал подполковник Тюлин.
Лейтенант в нерешительности постоял еще с минуту, а затем, набрав в легкие воздуха, подошел к генералу. Тот сразу показал на курган.
- Как вы думаете, лейтенант, могли бы ваши разведчики овладеть этим скифским сооружением?
- Безусловно, товарищ генерал! - не задумываясь, ответил Марченко.
- Так вот: приказываю вашей роте овладеть курганом этой же ночью. Ясно?
- Так точно. Курган будет взят.
- Вы в этом убеждены? - неожиданно спросил его комдив.- Убеждены крепко?
- Конечно, товарищ генерал! - ответил Марченко, не совсем понимая, почему комдив задал этот вопрос.
- А потери у вас в роте есть? - спросил начальник полит отдела и пристально посмотрел на лейтенанта.
- Нет, товарищ полковник.
- Добро.
- Идите, лейтенант, - приказал генерал. - О выполнении задачи доложите лично.
- Есть! - Марченко круто повернулся и мягко зашагал по траншее.
Разведчики отдыхали, расположившись на небольшой лесной поляне. Каждый занимался своим делом. Забаров о чем-то сосредоточенно размышлял.
Алеша Мальцев, вычистив свой автомат, приблизился к Ша-хаеву.
Ты что, Алеша? спросил парторг.
- Як вам, товарищ старший сержант.
- Ну-ну, рассказывай. Что у тебя там?
По голосу бойца Шахаев понял, что Мальцев чем-то сильно взволнован.
- Мне Ванин сказал, что я не гожусь в разведчики...
- Ванин? - удивленно переспросил Шахаев. - Это когда же он тебе сказал такое?
- Еще на Донце. Выдержки, говорит, у тебя нет.
А-а... Ты на него не обижайся. Сеньке самому влетало за невыдержанность.- Шахаев вспомнил все Сенькины проделки, и ему стало приятно от сознания, что Сенька уже совсем не тот бесшабашный парень, каким был раньше.
- Да я ничего, - примирительно сказал Алеша. - Только, ио-моему, разведчик из меня все же получится.
- А ты кем до войны-то был? - вдруг спросил Шахаев и подсел к нему поближе.
- Учился в десятилетке. Хотел потом поехать на агронома учиться.
- А сколько тебе лет? - спросил он, уловив в голосе своего собеседника что-то совсем юное.
- Уже восемнадцать вчера сравнялось! гордо, баском ответил Алеша.
- Так у тебя вчера был день рождения? - удивился Шахаев.- Что же ты молчал?
- А зачем говорить. На войне ведь дни рождения не справляют.
- Да... Восемнадцать, говоришь...- раздумывал Шахаев.- Как же ты, братец мой, умудрился так рано в армию-то попасть?
- Добровольцем.
- А после войны кем бы ты хотел стать? - Шахаеву все больше нравился этот молоденький и прямодушный паренек.
- Мое решение твердое - агрономом! - убежденно заявил Алеша. - Сады буду разводить. У меня все книги Мичурина дома имеются. Видал, сколько садов немцы уничтожили - страсть одна! Вот я и буду разводить.
Беседу Шахаева с Мальцевым прервал возвратившийся от генерала лейтенант Марченко.
- Федя! - ласково позвал Забарова командир роты. - Есть одно интересное заданьице. Хочу поручить его тебе.
Плотно сжатые большие губы Забарова шевельнулись, но глаза остались прежними - угрюмоватые и сосредоточенные. Он коротко спросил лейтенанта:
- Какое?
Марченко объяснил.
- Сможете?
- Да уж как-нибудь. Только к начальнику разведки схожу, посоветуюсь с ним.
- Что ж, сходи. Желаю успеха, Федя,- протянул Забарову тонкую руку лейтенант. - Может быть, ребятам поднести по одной... для храбрости?
- Не надо, - отрубил Забаров и, темнея в лице, добавил: - Не нужна мне такая храбрость.
Стоявший неподалеку Ванин, услышав слова старшины, сокрушенно вздохнул.
- Шахаев! - позвал Забаров старшего сержанта.- Пойдем со мной к майору Васильеву.
- Сейчас, товарищ старшина! - отозвался Шахаев и стал подниматься с земли.- До свиданья, дружок, - сказал он Алеше.- Мы еще не раз поговорим с тобой о жизни. А разведчик из тебя обязательно получится, и в общем неплохой. Шахаеву хотелось сказать что-нибудь доброе, хорошее этому славному юноше, но на войне трудно подбирать нежные слова. Похлопав Мальцева по плечу, парторг повторил: - Сенька не прав. Ты станешь хорошим разведчиком, Алеша, - и быстро пошел к Забарову.
