Другие виды спорта. «После финиша — еще пять километров». Лучшая украинская биатлонистка Оксана ХВОСТЕНКО поделилась впечатлениями о сезоне

Еще полгода назад никто не ожидал, что Оксана не только станет лидером сборной, но и закончит Кубок мира на 9-м месте с тремя подиумами «в кармане». Закончившийся в воскресенье сезон 2006-07 стал лучшим в карьере 29-летней черниговчанки. – Как-то особенно готовились в прошлом году? – Чаще стали подниматься в горы (Карпаты, Альпы), увеличили работу на выносливость, скорость. К тому же этим летом я впервые нормально потренировалась, а то все время были какие-то травмы и другие неприятности – полноценные занятия начинала уже в июле или августе. В этом году все вовремя: в мае-июне уже начали стрелковую подготовку. – Потому, наверное, так хладнокровно стреляете… – На самом деле волнения и переживания были. Просто я больше психологически уравновешена. А меткость зависит не столько от тренера, сколько от самого спортсмена – насколько хватит усидчивости, это ведь монотонная работа. Многое зависит и от «физики» – если подхожу к огневому рубежу не на своем пульсе, то идет сбой дыхания и стреляешь не в своем ритме, поэтому выстрелы срываются. А без хорошей стрельбы – никуда. Француженка Байи, например, бежит хорошо, но стрельбы нет – и ей далеко до лидеров. – Вы можете запланировать спад – чтобы он пришелся на «удобное» для вас время? – (После паузы) Это очень сложно. Обычно к основным соревнованиям (например, чемпионат мира. – Авт.) тренеры стараются подвести в оптимальной форме. Но помешать может даже простой насморк. Хорошее состояние сложно удержать на протяжении всего сезона: некоторые сильно начинают, но к концу им не хватает сил и терпения. Другие набирают форму уже после Нового года, и ее хватает как раз до конца сезона. Я начала «набирать» на третьем этапе Кубка мира, перед Новым годом – у меня так традиционно. Но все равно иногда попадаешь в «яму» – физически чувствуешь себя вроде хорошо, но бежать и стрелять просто не можешь. Тогда не хочется даже на старт выходить. Но помогают дневники. – То есть? – Записываем, какая была вчера тренировка, хронометраж, самочувствие, на каком пульсе все прошло. Просмотрев дневник, могу оценить, когда в каком состоянии была. Эти дневники ведутся не год или два, а с момента прихода в биатлон. По ним и составляется новый план подготовки. Тетрадки у нас очень толстые – одной хватает где-то на три года. За карьеру исписала таких штук пять. – Парадокс какой-то: вы не любите масс-старт, но там у вас лучшие результаты – «золото» и «серебро» в этом сезоне… – Не люблю, потому что 30 человек по кругу длиной 2,5 километра – это сплошная нервотрепка, рваная работа. Ты ускоряешься, а потом начинаешь тормозить, потому что накатываешься на чью-то спину, сзади наезжают на тебя, кто-то упал, через кого-то переступили. К тому же эту гонку бегут как спринт. Если раньше шли спокойно – тренеры даже говорили: «Стрельни на ноль, пешком пройди – и будешь в призах», то сейчас все начинают «рвать» с первого круга. Даже «чистая» стрельба не помогает. – Где было сложнее всего? – В финском Лахти. Там была очень сложная трасса, еще и с лыжами немного не попали. Смазчики работают с утра до вечера, но все равно угадывают не всегда. Я стрельнула всего на одну штрафную минуту, но приехала 19-й. – Как восстанавливаетесь после гонок? – После финиша еще раз на лыжи – километров пять. В обед обязательно спим, иначе день пропал. Ближе к вечеру выходим на кросс, бежим 20-30 минут. А в день отдыха можем поплавать в бассейне или попариться в баньке. – С иностранными коллегами общаетесь? – В основном с русскоязычными – россиянками, латвийками, белорусками. Но только: «Привет, как дела, чем занимаешься?». Можем после финиша поговорить, как ехали лыжи, как бежалось. Дальше этого разговоры не заходят, личных вопросов не касаемся. Во время гонки же только слушаем, что творится вокруг – помощники дают поправки, подсказки типа «уйди в сторону с лыжни» или, наоборот, «стань на лыжню». Иногда просят подвинуться на трассе. Такое частенько бывает на массовых стартах или эстафетах – когда все в кучу сбиваются и не могут разъехаться. На последней гонке в Ханты-Мансийске видела нечто подобное: две немки на спуске – у одной лыжи едут лучше. Так она взяла соотечественницу за палку и подтолкнула ее, чтоб та быстрее уехала. А ведь соперницы… Может, и я бы так поступила – просто не было такой возможности. – С другими членами сборной Украины часто видитесь? – В основном уже на соревнованиях – все лето я проездила отдельно. Ведь тренируюсь сама с личным тренером Николаем Зоцем – так больше внимания уделяется спортсмену. Но как-то легче, когда приходишь в команду и видишь, что за тобой есть смена – те же сестры Семеренко. Иногда они спрашивают, а я им могу дать какой-то совет. – Украинских болельщиков встречали? – Да в том же Ханты-Мансийске их, наверное, 50 процентов! Они там живут и работают. Прямо домашняя обстановка – просят сфотографироваться, приглашают в гости. Даже сходила к одним из Тернополя – на чай. А больше нигде почти не встречала – если кто и подходит, то постоишь на трассе 10 минут, пообщаешься, и все. Зато с нашими флагами стоят немцы, скандинавы… Некоторые приезжают четвертый год подряд – я их уже узнаю. – Что еще удивило? – Как спортсмены инвентарь раскрашивают, кому как нравится, – видела и голубые, и желто-голубые винтовки. Моя винтовка под цвет дерева. Может, и свою потом перекрашу в желто-голубые цвета – они мне очень нравятся. – На каких условиях вы выступаете? – У меня контракт подписан только с производителем лыж, лыжных палок и ботинок. Федерация же выдает тренерам деньги, а они потом отчитываются за проделанную работу. Призовые еще не считала – они падают на карточку, а там еще налог снимается… – Чем теперь будете заниматься? – До Пасхи побудем дома, отдохнем, решим бытовые проблемы. А потом хочу на две недельки уехать куда-то отдохнуть. Возможно, в Турцию слетаем на море, а в середине мая уже начнем втягивающие занятия…