Записки артиллеристов

Батарею нашу поставили на огромном ржаном поле. Всю ночь рыли окопы. Рожь выросла высокая, сильная. Сорвешь колос, чувствуешь хлебный дух. А сам прикидываешь, как лучше сверху колосьями замаскировать орудия. Утром на батарее закричали: «Воздух!» Началась такая бомбежка, что земля ходуном пошла. Прижмешься к стенке окопа, а она трясется. Голову сунешь вниз, а земля рушится. И в это самое время слышим команду: «К орудиям!» К переднему краю идут немецкие танки. Ствол в бою раскалился докрасна. Краска сразу обгорела, облупилась.

Иван Прокопъевич Любименко, наводчик

****

Смотрим - не верим глазам своим. Вроде копны поднялись и пошли по полю - столько танков. Танки шли лавиной. Сколько их было, не считали. Машины двигались по полю зигзагами, меняя направление. Чтобы сбить с толку наших артиллеристов, помешать им прицелиться. Осколки сыпались как свинцовый дождь. Столько было снарядов в воздухе, что над нашими головами два столкнулись и взорвались...

Не думал, что земля может трещать. Рвутся бомбы. Так тяжело, что не знаешь, жив ты или мертв. Такой стоял оглушительный грохот, что кровь текла изо рта и ушей. Открывали рты, чтобы перепонки в ушах не лопнули. Однажды меня, как щепку, из одной воронки воздушной волной перебросило в другую. И знаете, привычка уже была: только пришел в себя - затвор рукавом гимнастерки протираешь. Чтобы в следующую секунду стрелять по врагу.

Иван Егорович Филатов, заряжающий