Сталин хотел избежать войны летом 1941 г.
В начале июня наиболее широко распространенная в международных политических кругах точка зрения заключалась в том, что Сталин, находясь под впечатлением военной мощи Германии, был готов идти почти на все, чтобы избежать войны летом 1941 г.
Советник германского посольства в Москве Хильгер так суммирует свои впечатления того времени: "Все указывало на то, что он (Сталин. - А.Н.) полагал, что Гитлер собирается вести игру с целью вымогательства, в (которой вслед за угрожающими передвижениями войск последуют неожиданные требования об экономических или даже территориальных уступках. Он, по-видимому, верил, что ему удастся договориться с Гитлером, когда будут выставлены эти требования".
Находясь уже в отставке, маршал Г.К. Жуков рассказывал Константину Симонову, что в начале 1941 года, когда в Генштабе стало известно о сосредоточении крупных немецких войск в Польше, Сталин послал Гитлеру личное письмо. В нем говорилось, что «нам это известно, что нас это удивляет и создает у нас впечатление, что Гитлер собирается воевать против нас». Ответ Гитлера, также личный и «доверительный» гласил, что сосредоточение германских войск в Польше связано с необходимостью обезопасить их от налетов английской авиации на западе. Гитлер ручался за свою верность советско-германскому пакту «своей честью главы государства». Жуков добавил: «Насколько я понимаю, Сталин поверил этому письму».
Вероятно, это тот же эпизод, о котором сообщает Фараго: «Военный атташе Германии в СССР генерал Кёстринг получил инструкцию сообщить Генеральному штабу Красной Армии, что переброска немецких солдат с запада на восток происходит для замены старых возрастов молодыми, чтобы использовать первых на производстве. Кроме того, условия для обучения молодых солдат на востоке более благоприятны, так как нет опасности воздушных налетов».
Из многих воспоминаний советских военачальников тех лет мы узнаем, что точка зрения «идет политический торг» была распространена в среде высшего командования Красной Армии.
В июне командующий 4-й армией А.А. Коробков заявил на узком совещании в штабе армии после возвращения из штаба округа: «Германия не осмелится нарушить договор о ненападении. Она стягивает войска к нашей границе главным образом потому, что опасается нас... А с другой стороны, - продолжал командующий после минутной паузы, - вполне можно допустить, что сосредоточение немецких войск на нашей границе должно усилить „аргументы" Германии при решении с нами каких-то политических вопросов».
Если эти впечатления верно отражали суть дела, то они являются лишь подтверждением отсутствия у Сталина реального представления о положении дел в мире и свидетельствуют также о его опасениях в связи с неготовностью к отражению немецкого удара. Но какие бы выводы ни делал Сталин, ничто не может оправдать его отказ принять своевременно элементарные предупредительные меры на случай, если нападение Германии все же последовало бы. Практически это должно было выразиться в реализации плана прикрытия. О настоятельной необходимости срочных предупредительных мер свидетельствовали сообщения с границы.
В последних числах мая и начале июня в приграничных военных округах было отмечено достаточно признаков приближения войны. Об этом постоянно напоминали все учащавшиеся облеты немецкими самолетами советских границ. По данным армейской разведки, активность немцев в районах, примыкающих к советской границе, значительно усилилась.
Отмечались прибытие немецкой военной авиации в Варшаву и Кенигсберг и увеличение числа учебных полетов. Говорилось об увеличении войск в приграничной полосе и переселении жителей приграничных районов в глубинные. Армейская разведка сообщала о скрытой мобилизации немецких чиновников для занятия будущих должностей в западных районах СССР. В заключение в донесении подчеркивалось: «Сведения о форсированной подготовке театра и об усилении группировки войск в полосе против западного военного округа заслуживают доверия».
Подобными же сведениями располагало и командование других приграничных округов. Например, было известно, что в полосе советской 4-й армии силы немцев, подведенные к границе, имели превосходство в наземных войсках в три раза, а в авиации - еще большее. Штаб 4- й армии располагал сведениями о сосредоточении значительных немецких сил. Эта информация была получена из пограничного отряда и строительных подразделений, работающих на границе. «Время от времени» штаб получал информацию и сверху. Кроме того, в полосе армии были задержаны немецкие шпионы, диверсанты, подтверждавшие тревожные сведения о подготовке германской армии к нападению. В информации штаба округа от 5 июня 1941 г. указывалось, что на границе Белоруссии сосредоточилось около 40 немецких дивизий, в том числе на Брестском направлении 24 дивизии. 2 июня Главное управление пограничных войск сообщило вышестоящему руководству, что вблизи советской границы немцы сосредоточили в течение апреля-мая от 80 до 88 пехотных дивизий, от 13 до 15 моторизованных дивизий, 7 танковых дивизий, 6 артиллерийских полков и т. д. 6 июня ГУПВ информировало, что вблизи советских границ около 4 млн немецких войск, на польской территории сосредоточено 8 немецких армий.