Интереснейший человек Латинской Америки - война 1941 - 1945
Он был одним из самых интересных людей, с какими только мне доводилось встречаться, беседовать и спорить за всю мою довольно уже длинную журналистскую жизнь. Познакомился я с Эрнесто Че Геварой на Кубе, куда прилетел, чтобы участвовать во вручении Ленинской премии за мир между народами другому интереснейшему человеку Латинской Америки - Фиделю Кастро. И познакомили нас на правительственном приеме, в обстановке, мало подходящей для откровенных бесед и дружеских разговоров.
Прием происходил на открытом воздухе, в уголке тропического парка. В ночной полутьме отчаянно благоухали какие-то цветущие кусты. Сочные кубинские звезды просвечивали сквозь узорчатые листья великолепных пальм. В кустах, несмотря на многолюдно и темноту, стрекотали и щебетали цикады. Но прием был, как почти все приемы, в общем-то скучноват, и, хотя вечерние туалеты дам и смокинги дипломатов очень мило контрастировали с военными комбинезонами, бутсами и беретами, в которые были одеты новые руководители Кубы (а это вносило в прием какую-то новую, необычную краску), я невольно посматривал на часы.
Ведь вокруг на этом зеленом острове, лежащем в ультрамариново-синем море, происходило столько интересного.
И тут на выручку мне пришел Николаc Гильен, мой старый друг со времен его эмиграции.
- Хочешь, я познакомлю тебя с одним из интереснейших людей?
- С Фиделем?
- Нет, это сейчас не удастся, видишь, как его осаждают со всех сторон.
- С Раулем Кастро?
- Тоже нет. Видишь, его взяли в плен военные. Я познакомлю тебя с нашим Че. Он, правда, не кубинец, а аргентинец, но это один из ближайших соратников Фиделя и один из ярчайших, деятелей нашей революции. Умница. Отличный человек.
Он провел меня к невысокому, коренастому мужчине, стоящему несколько в стороне от кипения приема и откровенно скучавшему. Тот дружески обнял Николаса, а мне довольно официально протянул руку и отрекомендовался:
- Эрнесто Гевара де ла Серна.
- И наш Че, - улыбаясь, добавил Николаc.
- Ну что же, так действительно короче.
Мне повезло. Как оказалось, он читал мои книги «Повесть о настоящем человеке» и «Мы - советские люди», выпущенные на Кубе большими, даже по нашим понятиям, тиражами. Вероятно, поэтому новый знакомый, кажущийся несколько замкнутым, сосредоточенным в себе, разговорился. Официанты, обслуживающие прием, сохранили свои фраки и жестко накрахмаленные пластроны еще от старой батистовской Кубы, но разносили они только напиток, именуемый «Кубалибре»: производимая на Кубе кока-кола, небольшое количество рома «Бакарди», ломтик лимона и несколько кусочков льда. Взяв бокалы, мы отошли в сторону под сень какого-то пышного растения. Я принялся расспрашивать Че о нем самом.
- По профессии я врач, - сказал он, - а сейчас вот, в порядке революционного долга, - министр промышленности. Вам, может быть, кажется это странным? А впрочем, думаю, что вас это не удивит, ведь Владимир Ленин по профессии был адвокат, а среди его министров были и врачи, и юристы, и знаменитые инженеры... Ведь так?.. Революция есть революция, и революционная необходимость по-своему расставляет людей. - Он улыбнулся. -Если бы мне, когда я был в отряде Фиделя, давней дружбой с которым я горжусь, когда мы садились на яхту «Гранма» (а я был в этом отряде как раз в качестве врача), кто-нибудь сказал бы, что мне предстоит стать одним из организаторов экономики, я бы только рассмеялся.
