Сочинение "Изображение поместного дворянства в «Евгении Оне-гине» А.С. Пушкина и в «Мертвых душах» Н.В. Гоголя"

Тема разоблачения дворянства и чиновничества проходит через все творчество Н.В. Гоголя: она выделяется и в сборнике «Мирго­род», и в комедии «Ревизор», а в поэме «Мертвые души» переплета­ется с темой крепостничества.

 

С первых же страниц произведения мы ощущаем увлекательность сюжета, так как трудно предположить, что после встречи Чичикова с Маниловым будут встречи с Собакевичем и Ноздревым. Не так-то про­сто догадаться и о концовке поэмы, потому что все ее персонажи выве­дены по принципу градации: один хуже другого. Например, Манилова, если его рассматривать как отдельный образ, нельзя воспринимать как положительного героя (на столе у него лежит книга, открытая на одной и той же странице, а его вежливость притворна: «Позвольте этого вам не позволить»), но по сравнению с Плюшкиным Манилов во многом даже выигрывает. Однако в центр внимания Гоголь поставил образ Ко­робочки, так как она является своеобразным единым началом всех пер­сонажей. По мысли Гоголя, это символ «человека-коробочки», в кото­ром заложена идея неуемной жажды накопительства.

[sms]Особое место в поэме занимает «Повесть о капитане Копейки-не». Она сюжетно связана с поэмой и имеет большое значение для раскрытия идейного содержания произведения. Форма сказа прида­ет повести жизненный характер: она обличает современное русское правительство.

 

 Миру «мертвых душ» в поэме противопоставлен лирический образ народной России, о которой автор пишет с любовью и восхищением. Н.В. Гоголь умело пользовался приемами социальной типизации и в изображении галереи помещиков сочетал общее и индивидуальное. Практически все его персонажи статичны, они не развивается (кроме Плюшкина и Чичикова), запечатлены автором как результат. Этот при­ем подчеркивает еще раз, что все эти Маниловы, Коробочки, Собаке-вичи, Плюшкины и есть мертвые души. Для характеристики своих пер­сонажей автор использовал излюбленный прием — характеристику героя через деталь. Гоголя можно назвать «гением детализации», так точно порой детали отражают характер и внутренний мир персонажа. Чего стоит, например, описание имения и дома Манилова! Когда Чичи­ков въезжал в имение, он обратил внимание на заросший английский пруд, на покосившуюся беседку, на грязь и запустение, на обои в комнате Манилова — то ли серые, то ли голубые, на обтянутые рого­жей два стула, до которых так и не доходят руки у хозяина. Все эти и еще много других деталей подводят нас к главной характеристике, сделанной самим автором: «Ни то ни се, а черт знает что такое!»

 

Вспомним Плюшкина, эту «прореху на человечестве», который потерял даже свой пол. Он выходит к Чичикову в засаленном халате, на голове какой-то немыслимый платок, везде запустение, грязь, ветхость. Плюшкин — крайняя степень деградации. И все это пере­дается через деталь, через те мелочи жизни, которыми так восхи­щался А.С, Пушкин: «Еще ни у одного писателя не было этого дара выставлять так ярко пошлость жизни, уметь очертить в такой силе пошлость пошлого человека, чтобы вся та мелочь, которая ускольза­ет из глаз, мелькнула бы крупно в глаза всем».

 

Главная тема поэмы — это судьба России: ее прошлое, настоящее и будущее. В первом томе Гоголь раскрыл тему прошлого родины. Заду­манные им второй и третий тома должны были повествовать о настоя­щем и будущем России. Этот замысел можно сравнить со второй и третьей частями «Божественной комедии» Данте: «Чистилище» и «Рай». Однако этим замыслам не суждено было осуществиться: второй том оказался неудачным по идее, а третий так и не был написан. Поэтому поездка .Чичикова осталась поездкой в неизвестность... В общем-то неизвестной осталась и судьба Евгения Онегина из одноименного рома­на А.С. Пушкина. Белинский назвал этот роман «энциклопедией рус­ской жизни и в высшей степени народным произведением».

 

 Что такое энциклопедия? Мы привыкли представлять себе при этом слове многотомное справочное издание — и вдруг тоненькая книжка в стихах! А все-таки Белинский прав, ведь в пушкинском романе рассказано так много, так всеобъемлюще о жизни России в начале XIX века, что если бы мы ничего не знали о той эпохе и только читали «Евгения Онегина» — мы бы все-таки узнали многое.

 

 На самом деле, прочтя только двадцать строф, мы уже узнаем, как воспитывали молодых дворян, где они гуляли в детстве, куда ездили развлекаться, став взрослыми, что ели и что пили; какие пьесы шли в театре, кто была самая знаменитая балерина и кто самый знаменитый балетмейстер. Теперь нам хочется знать, что покупала за границей и что вывозила за границу Россия XIX века. Пожалуйста: «за лес и сало» ввозились предметы роскоши — «янтарь на трубках Царьграда, фар­фор и бронза... духи в граненом хрустале» и многое другое, необхо­димое «для забав,... для неги модной». Хотим узнать, как одевались молодые люди, как шутили, о чем думали и беседовали, — скоро мы все это узнаем. Пушкин подробно и точно расскажет обо всем.

 

Сосед наш неуч; сумасбродит;

 Он фармазон; он пьет одно

Стаканом красное вино;

Он дамам к ручке не подходит;

Все да, да нет; не скажет «да-с»

Иль «нет-с». Таков был общий глас. 

 

Эти обвинения нам знакомы: «Шампанское стаканами тянул. — Бу-тылками-с, и пребольшими. — Нет-с, бочками сороковыми». Так рас­суждали о Чацком гости Фамусова. В «Горе от ума» глухая старуха графиня-бабушка не услышала ни звука из того, что ей рассказал Заго-рецкий о Чацком, но слова нашла такие же, как соседи Онегина: «Что? К фармазонам в хлеб? Пошел он в басурманы?» Хорошо известен еще один «фармазон»: это Пьер Безухое из «Войны и мира». Он ведь одно время увлекался обществом франкмасонов (полуграмотные помещики исказили это слово, и получилось «фармазоны»).

 

В первой главе романа обнаруживается сравнение Онегина с Пуш­киным, Чаадаевым, Кавериным — с умнейшими, выдающимися людьми своей эпохи. Евгений не таков, как эти люди, ему недоступны их знания, их таланты, их умение понимать жизнь, действовать. Но он много выше среднего человека своего круга — в этом можно убе­диться, читая вторую главу. И этого-то не прощает ему его круг.

 

 Ленский — это еще один тип русского молодого человека пуш­кинской поры:

 

...С душою прямо геттингенской,

 Красавец, в полном цвете лет,

Поклонник Канта и поэт.

 Он из Германии туманной

 Привез учености плоды:

Вольнолюбивые мечты.

Дух пылкий и довольно странный...

 

В Геттингенском университете в Германии воспитывалось немало русских юношей — и все они были известны своими «вольнолюби­выми мечтами».

 

Итак, Онегин и Ленский подружились. Но они ведь такие разные:

 

 ...Волна и камень,

 Стихи и проза, лед и пламень

Не столь различны меж собой.

 

Подружились они потому, что все остальные совсем уж не под­ходили для дружбы, потому что каждый скучал в своей деревне, не имея никаких серьезных занятий, никакого настоящего дела, потому что жизнь обоих, в сущности, ничем не заполнена.

 

 В начале четвертой главы Пушкин опять вернулся к петербургс­кой жизни Онегина и убедительно доказал: то, что произошло меж­ду Евгением и Татьяной, не случайно, а подготовлено всей предыду­щей жизнью Онегина. Когда-то в юности, едва вступив в свет, Евге­ний был искренен, знал подлинные чувства:

 

Он в первой юности своей

 Был жертвой бурных заблуждений

 И необузданных страстей.

 

 Но годы, прожитые в фальшивом мире, не прошли даром. «Роп-танье вечное души» сменилось равнодушием и к людям, и к чув­ствам. Когда-то, в ранней юности, Онегин верил, вероятно, в воз­можность высокой любви на всю жизнь. Но свет убил эту веру — и даже надежду на ее возвращение:

 

Мечтам и годам нет возврата;

Не обновлю души моей...

 

 Вот она — главная трагедия Онегина: «не обновлю души моей»! И у Гоголя, и у Пушкина разными стилистическими приемами, но с одинаковой горечью показана духовная пустота, вырождение дво­рянского сословия, людей, развращенных властью, своим противо­естественным возвышением над народом только по происхождению. [/sms]