Семейство колибри (Trochilidae). Виды колибри.

«Между всеми другими существами колибри, без сомнения, самые красивые по строению тела и по великолепному оперению. Драгоценные камни и металлы, которым человек сообщает особый блеск своим искусством, нельзя и сравни­вать с этими живыми самоцветными камнями. Маленьких колибри следует реши­тельно считать образцовыми произведениями природы. На долю этой крошечной люби­мицы досталось все: легкость, быстрота, ловкость, грация движений и богатый наряд». Так пишет Бюффон со свойственным ему красноречием; и все последующие натура­листы, даже самые серьезные, вместе с ним восхищаются этими прелестными птицами.

Величина колибри (Trochilidae) колеблется в довольно широких преде­лах: одни ростом с маленькую мухоловку, другие не больше шмеля. Туловище обыкновенно вытянутое или кажется таким вследствие того, что хвост почти всегда длинный; клюв шиловидный, иногда по длине равный туловищу или даже длиннее его; ножки колибри необыкновенно малы и нежны, когти чрезвычайно остры и тонки; крылья узкие, длинные, согнутые в виде серпа. Оперение довольно твердое и, в сравнении с величиной птицы, очень густое. Из особенностей внутреннего строения колибри замечательно устройство языка; последний состоит из двух сросшихся при основании нитей, которые внутри полы и наполнены воздухом.

В настоящее время мы еще слишком мало знакомы с образом жизни различных колибри, чтобы указать на различия, существующие в этом отношении между их отдельными видами. Недостаток места принуждает меня к известной краткости, и поэтому решительно все равно, опишу ли я много или мало отдель­ных колибри, которых делят теперь на 70 родов и около 400 видов.

Виды, относящиеся к подсемейству гно­мов (Polytminae). ростом довольно велики и обладают довольно плотным телосложе­нием. Оперение не очень яркое; верхняя часть тела зеленоватого или бронзового цвета, а нижняя -коричневая.

Орлиный клюв (Eutoxeres aquila) и его родичи отличаются своеобразно изогну­тым клювом и клиновидным хвостом; птипа'эта живет в Боготе.

Солнечные колибри (Phaethornis) от­личаются тонким, слабо изогнутым, длин­ным клювом и тусклым оперением. Бразильский отшельник (Phaethornis supcrciliosus) принадлежит к числу круп­ных видов и водится в Северной Брази­лии.

Лесные колибри (Lampornithinae) так­же принадлежат к крупным видам; клюв их несколько длиннее головы, прямой или слабо согнутый.

Типическим представителем этого под­семейства является манго (L. mango), во­дящийся повсюду в Бразилии; оперение его — бронзово-зеленого цвета с медным отливом.

Горные колибри (Oreotrochilus) от­личаются толстым, средней длины клювом и коротким, как бы обрубленным хво­стом: оперение блестящее, синее или зеленое, различное у обоих полов. Один из самых великолепных горных колибри — чимборасовый колибри (Or. chimborazo), которого встречали только на Чимборасо, на высоте 4,5 тысячи метров.
 
Яхонтовые колибри (Topaza) по строению крыльев похожи на горных ко­либри.

Топазовый колибри (Topasa pella) великолепием оперения может соперничать со всеми другими видами; туловище его медно-красное, переходящее в гранатовое с золотистым отливом; хвост зеленый, маховые перья коричневые; живет, по-видимому, исклю­чительно в Гвиане.
 
Цветочные колибри (Heliotrichinae) от­личаются довольно большим ростом. Отно­сящийся сюда род цветковых колибри (Heliothrix) имеет своим представителем ушастого колибри (Н. aurita); спина и бока его ярко-зеленые, маховые перья чернова­то-серые, а нижняя часть тела чисто-белого цвета; живет по всей береговой полосе во­сточной части Южной Америки.

Последнее подсемейство составляют на­стоящие колибри (Trochilinae)— типиче­ские представители всего семейства; они отли­чаются тонким, круглым острым клювом, необыкновенной роскошью оперения и различ­ными украшениями его: хохолками, удлинен­ными перьями на хвосте и ушах, пушистыми каемками на лапках.

Рубиновый колибри (Trochilus co-lubris), относящийся к этой группе, водится в восточной части Соед. Штатов. Особенно красивые птицы-это эльфы (Lophornis), самцы которых обладают великолепными воротниками на шее. Для описания я выберу великолепного эльфа (L. ornata). Туловище его бронзово-зелено­го цвета, хохолок—красновато-коричневый; перья воротника красно-бурого цвета с бле­стящими зелеными кончиками. У самки все цвета более тусклые и отсутствуют ворот­ники, хохолок и блестящее пятно у клюва, свойственное оперению самцов.

Хвостастые эльфы (Heliactinus) от­личаются от предыдущих главным обра­зом удлиненным хвостом. Рогатый колибри (Heliactinus cor-nutus)—медно-зеленого цвета, водится в травянистых степях провинции Минас-Жерайс.

У знаменщиков (Steganurus) оба наружных рулевых пера очень удлинены. Относящийся к ним знаменщик вене­суэльский (S. undervoodi) имеет верх­нюю часть тела, брюшко, бока и нижние кроющие перья медно-зеленого цвета, маховые перья — пурпуровые, горло и шейку -золо­тисто-изумрудного цвета.
 
Вилохвостые колибри (Sparganuга) отличаются, главным образом, устрой­ством хвоста; рулевые перья от середины наружу ступеньчато увеличиваются, так что наружные впятеро длиннее средних.

Сафо (S. sapho) на верхней стороне тела карминово-красного цвета, голова же и нижняя часть тела зеленые с металличе­ским отливом; водится сафо в Боливии.

Исполинские колибри (Hypermetra) имеют длинный или даже очень длинный клюв и неяркое оперение. Сюда относится исполинский колибри (Н. gigas), равный по величине примерно нашему стрижу; он живет в западных странах Ю. Америки.

Мечеклюв (Docimastes ensifcr) имеет самый большой клюв между всеми колиб­ри, равный длине туловища и слегка загну­тый вверх; он водится в горных областях Венесуэлы и Квито.

Шлемовые колибри (Oxypogon) отли­чаются очень коротким клювом, шлемовид-ным хохлом на голове, широкими крыльями и неблестящим оперением. Относящийся сюда паранский колибри получил латинское видовое название в честь Линдена (О. lindeni); он живет в горах Венесуэлы на высоте 3—4 тысяч метров.

Колибри живут исключительно в одной Америке и более других птиц характерны для этой части света. Они встречаются здесь всюду, где только могут расти цветы, и распространены не только по всем широтам, но поднимаются и на высокие горы: на Андах они порхают еще у самой границы вечных сне­гов; посещают кратеры действующих и потухших вулканов, куда едва ли про­никает какое-либо другое позвоночное.

Каждая страна и каждая местность имеет свои особые виды колибри; не только от­дельные горы и долины, но многие леса и степи, а иногда даже еще более ограни­ченные местности имеют свои особые виды. Вследствие зависимости колибри от флоры оказывается, что тропические стра­ны Америки особенно богаты ими. Однако ошибочно было бы предполагать, что ко­либри предпочитают леса низменностей развития; согласно последним исследова­ниям, следует принять, что самое боль­шое число видов колибри встречается в гористых странах Юж. и Ср. Америки. Особенно благоприятной страной для ко­либри является, по-видимому, Мексика: она служит отечеством более чем 1/5 всех известных нам видов этих птиц. «Они украшают,—говорит Гульд,—своей неподражаемой роскошью оперения тре­щины вулканических пород, оживляют страны, куда люди никогда не загляды­вают, и придают жизнь холодной пу­стыне».

Еще с точностью не определено, можно ли считать вполне оседлыми пти­цами тех колибри, которые не предпри­нимают дальних перелетов. Все виды перелетают с одного места на другое, смотря по времени года и, главным образом, по времени цветения различ­ных растений; кроме времени гнездования, они постоянно странствуют. Полет определяет всю жизнь колибри и вполне характеризует их; ни одна птица не летает так, как они, и, следовательно, по полету их нельзя и сравнивать с другими птицами.

«Как удивительна,—говорит Гульд,- должна быть организация этих птичек, доставляющая им возможность производить и так долго продолжать дрожательные движения их крылышек. Птица эта не машет плавно крыльями, как ласточка или стриж, но постоянно трепещетими с изумительной быстротой, когда перелетает с цветка на цветок или проносится по воздуху на большое рас­стояние над деревьями или рекой; когда колибри останавливается около какого-нибудь предмета, то движения его крыльев так быстры, что по сторонам тела птички видишь лишь туманный полукруг». Пока колибри остается на одном месте, крылья его не производят никакого шума, но когда он быстро подвигается впе­ред, то слышно довольно резкое жуж­жание.

Бэте уверяет, что ему только после продолжительного рассматривания удалось отличить от колибри бабочку титана; он же говорит, что ему неодно­кратно случалось стрелять в бабочку вместо колибри, гак как полет и оста­новка на воздухе над цветами у бабочек совершенно такие же, как и у колибри. Некоторые путешественники упоминают о великолепной игре цветов, которая замечается у этих птиц во время полета; но это не вполне справедливо. Во время летания прекрасный цвет оперения колибри вовсе не заметен: блестящие цвета видны лишь тогда, когда птички держатся на месте—когда они парят около цве­тов или садя 1 ся на ветку для отдыха. На землю колибри спускаются очень редко.

По давно сложившемуся мнению, ни один колибри не может петь. Вообще это верно, но существуют наблюдения, утверждающие противное. Принц фон Вид говорит, что голос колибри состоит из едва заметных тихих зву­ков. Бурмейстер со своей стороны замечает, что когда они садятся для отдыха на ветку, то иногда бывает слышен их слабый чирикающий голос, так что они ни в коем случае не могут быть названы немыми. Большинство других наблюдателей упоминают лишь о резких и грубых звуках. Внешние чувства колибри развиты хорошо и довольно равномерно; сильно развитый и выпуклый череп указывает на сильное развитие головного мозга и заставляет предполагать, что и душевные качества колибри достигают довольно высокой степени развития.

Слишком большое доверие к человеку, конечно, часто их обманывает и делает нередко жертвами своей излишней смелости. Что касается пищи колибри, то прежде полагали, что он питается сладким соком цветов, но Бадье решительно отвергает это мнение и доказывает, что колибри питается насекомыми.

Почти все колибри—настоящие дневные птицы: они любят жару и сильно страдают во время холода. Несмотря на это, многих из них следует считать сумеречными птицами, которые вылетают на добычу только в утренние и вечерние часы, а во время полудня отдыхают в тени больших деревьев. Некоторые путешественники говорят о целых роях колибри, другие же утверждают, что колибри появляются лишь поодиночке.

«Я могу из собственного опыта сказать,— говорит принц фон Вид,—что оба эти мнения верны, так как часто нам в течение нескольких минут приходилось убивать очень много колибри одного и того же вида, хотя обыкновенно они показываются только поодиночке». Два самца одного вида никогда не могут мирно встретиться, но тотчас же начи­нают между собой ссору и драку; нельзя себе представить, чтобы два колибри одного и того же вида мирно обыскивали одновременно цветы на одном и том же дереве. Сальвин уверяет, что некоторые колибри своей драчливостью мешают охотнику, так как прогоняют всех родичей, которые приближаются к дереву, где они поселились.

«Мне кажется,—говорит он,—что споры и драки состав­ляют их главное занятие. Как только один колибри всовывал свой клюв в цветок, другой выказывал свое расположение к тому же цветку, и тотчас начиналась драка». В сравнении со своей крошечной величиной, это в высшей степени раздражительные и гневные создания; они с яростью бросаются на ма­леньких сов, довольно больших соколов и даже с заметной дерзостью прибли­жаются к человеку. Все виды колибри вьют сходные гнезда и кладут лишь но два беловатых, длинных и сравнительно крупных яйца.

Главным материалом для постройки служит растительный хлопок; к нему примешиваются другие твердые расти­тельные вещества, например, древесные лишаи, травы и чешуйки папоротника. Детеныши колибри при вылуплении бывают голы и слепы и так беспомощны, что едва умеют открывать клюв, чтобы принимать приносимую родителями пищу; через несколько дней они покрываются серым пушком, а позднее вырастают перышки на верхней части тела.

О жизни колибри в неволе существует довольно много наблюдений. Коффер расска­зывает, что он в течение нескольких месяцев держал колибри в клетке и кор­мил разведенным в воде медом; сладкая жидкость привлекала мелких мух и мошек, и птички с удовольствием хватали их; они ели их с такой жадностью, что насекомые очевидно составляли значительную часть их пищи. Пиль воспитал двух молодых ко­либри, которые свободно летали по комнате и садились на плечо своего хозяина, когда были голодны; он наблюдал, что когда солнце светило в комнату, то птички на манер мухоловок хватали маленьких мо­шек. Однажды мне принесли гнездо с молодыми колибри. Один из них ударился о стекло окна и убился; другой отказывался от пищи и на следующее утро казался полумертвым. Одна дама согрела его на своей груди, и когда он поправился, то взяла сахару в рот и стала его этим кор­мить; таким образом он был выкормлен и посажен в клетку, я держал его более трех месяцев; он казался веселым и здоровым и своими движениями и чири­каньем выказывал большую радость, когда ему приносили свежие цветы. Попытки пере­вести колибри в Европу оказались неудач­ными. Американцы очень любят колибри вслед­ствие его красоты и миловидности и охотятся за ними лишь тогда, когда об этом просит европеец, собирающий коллекции. Кроме человека, у колибри нет других врагов.