История ВОВ день за днем. 18 февраля 1942
Калининский фронт (Конев Иван Степанович). 29-я армия (Швецов Василий Иванович). « В связи с ухудшением положения войск 29-й армии командующий армией с разрешения командования Калининского фронта отдал приказ на выход армии из окружения в южном направлении и соединение с 39-й армией. К моменту выхода из окружения в составе 29-й армии оставалось лишь около 6 тыс. человек. Последние трое суток окружённые части уже не имели продуктов и боеприпасов. Выход начался в ночь на 18 февраля.»
Группа армий «Центр». "Командование 9-й немецкой армии 18 февраля 1942 г. доносило о многократных попытках противника группами от нескольких сотен до 3 тыс. чел. прорваться через фронт немецких подразделений. Немецкое командование отмечало, что в боевых порядках советских частей были замечены также партизаны и десантники. Дело в том, что 16 и 17 февраля 1942 г. в районе действия 29-й армии был десантирован 4-й батальон 204-й воздушно-десантной бригады (1-го воздушно-десантного корпуса) в составе 500 чел. Командовал батальоном старший лейтенант П. Белоцерковский. Десантники должны были оказать содействие советским стрелковым подразделениям в прорыве на юго-запад, на соединение с 39-й армией. Отходившим советским частям был навязан тяжёлый бой. «Нам удалось, — говорилось в донесении штаба 9-й немецкой армии, — в районе лесного участка северо-восточнее Афанасьево преградить путь этим силам и помешать прорыву… Полным ходом осуществляется уничтожение окружённого противника.»
Западный фронт (Жуков, Георгий Константинович). 4-й воздушно-десантный корпус. «Для содействия войскам Западного фронта в окружении и разгроме юхновской группировки Жуков решил провести ещё одну воздушно-десантную операцию. …Первым в ночь на 18 февраля десантировался 4-й батальон 8-й воздушно-десантной бригады. Задачу выполнили только 12 экипажей, которые сбросили 293 человека и 32 тюка с грузами. Остальные самолёты не смогли найти заданный район из-за потери ориентации. Путаницу и неуверенность в действия лётчиков вносило большое количество костров и пожаров на земле, среди которых трудно было распознать „свои“ сигналы. К тому же в дальнейшем сигналы подавал и противник, обозначая ложные площадки или места сбора. Применить вместо примитивных костров, выложенных в виде различных „букв“, световые или радиотехнические средства наши начальники не догадались, а может, просто не знали, что это такое. Более того, воображения не хватило даже на то, чтобы присвоить каждой советской группировке в тылу противника отдельный сигнал: идентичным образом в это же время жгли костры снабжаемые по воздуху конники Белова, партизаны Кирилова и пехотинцы Ефремова.»
