Трагичность обстановки в Восточной Пруссии - война 1941 - 1945
Трагичность обстановки в Восточной Пруссии состояла в том, что поражение немецких войск могло бы и не принять таких катастрофических размеров, если бы Гитлер своим вмешательством в управление войсками и своим требованием во что бы то ни стало удерживать непрорванные участки фронта не отнял снова у группы армий «Центр» последних тактических возможностей.
Еще в начале января командующий группой армий «Центр» генерал-полковник Рейнгардт недвусмысленно дал понять, что в случае наступления русских имеющихся резервов не хватит, чтобы удержать широко растянутый фронт группы армий. Он тоже настаивал на эвакуации войск из Курляндии. Когда же 15 января началось наступление русских против обеих фланговых армий, от его и без того недостаточных резервов оторвали еще и корпус Заукена, чтобы перебросить его в Лодзь. Оставалась еще одна, последняя возможность высвободить хотя бы несколько дивизий.
С начала русского наступления 4-я армия, фронт которой не был прорван, оборонялась в центре группы армий на выступавшем дугой рубеже между Новогрудом и Эбенроде. За ней лежал 70-километровый пояс Мазурских озер, подходы к которому в центре прикрывались крепостью Лётцен. Не могло быть более простого решения, чем немедленный отвод армии на эту линию и переброска всех высвобождающихся частей на участки соседей, оказавшихся в тяжелом положении. Если же, наоборот, армия продолжала бы оборонять невыгодный выступ, это не только сковало бы ее силы, но и неизбежно привело бы и их окружению и уничтожению, как в свое время на Днепре.
Когда 19 января на севере был прорван фронт 3-я танковой армии, а на юге русские вступили в Зольдау, Рейнгардт срочно запросил у Гитлера разрешения немедленно отвести 4-ю армию к Мазурским озерам, чтобы высвободившимися силами хоть как-то усилить 2-ю армию и иметь возможность задержать неизбежный в противном случае прорыв русских на Эльбинг.
Рейнгардт не получил разрешения ни 19 января, ни на следующий день, хотя и повторял свои просьбы несколько раз во все более умоляющем тоне. Ему пришлось удовлетвориться обещанием помощи извне, которая могла подоспеть в лучшем случае лишь тогда, когда уже нечего было бы спасать, указанием ввести в бой фольксштурмовцев, чтобы создать себе таким образом резервы, и, наконец, ссылкой Гитлера на его «сложившееся на основе пятилетнего опыта убеждение, что отвод фронтов не приводит к созданию новых резервов, а влечет за собой лишь новые катастрофы и прорывы». Наконец, в полдень 21 января, как всегда слишком поздно, пришло разрешение отвести войска 4-й армии на рубеж Мазурских озер и за примыкающий к ним с севера Мазурский канал.
Так как армия ожидала приказа на отход уже в течение нескольких дней с часу на час и тщательно подготовила его выполнение, она могла начать отход немедленно. Но пока он осуществлялся, командующий армией генерал Хоссбах, не доложив подробностей в штаб группы армий, и прежде всего потому, что хотел избежать несомненного отказа Гитлера, пришел при зрелом размышлении к выводу, что оборона озерного рубежа должна была привести к окружению армии.
Тогда он принял весьма ответственное решение: оставить озерный рубеж и пробиваться всей армией на запад, чтобы соединиться с 2-й армией. Он пришел к убеждению, справедливость которого была доказана последующим развитием событий, что большая часть Восточной Пруссии все равно потеряна и что любое другое решение поведет лишь к бессмысленной гибели 4-й и 3-й танковых армий. Они неизбежно должны были оказаться зажатыми в районе Кенигсберга, и маленького порта Пиллау для их снабжения в трудных условиях зимы было бы, конечно, недостаточно. Удастся ли подвести 3-ю танковую армию вдоль залива Куришес-Каф к 4-й армии или после эвакуации беженцев придется и ее перебрасывать морским путем через Пиллау, - это было еще не ясно. В полдень 22 января был отдан приказ об отходе.
Решающим фактором для достижения успеха была по возможности быстрая переброска крупных сил армии на запад для осуществления становившегося совершенно необходимым прорыва. Решили провести этот прорыв четырьмя-пятью дивизиями из района Вормдитт. Кроме того, необходимо было прикрыть растянутые, фланги, которым угрожали русские соединения, на юге уже овладевшие Алленштейном, а на севере прорвавшиеся южнее реки Прегель. Приняв эти меры, командование надеялось прорваться вместе с беженцами на запад и проложить путь к Висле им и себе.
На следующее утро командующий армией доложил в штаб группы армий лишь о своем намерении перебросить крупные силы на запад, чтобы установить непосредственную связь с 2-й армией. У Рейнгардта оказывается были аналогичные планы, однако он хотел обязательно удержать крупный плацдарм по обе стороны Кенигсберга, который на юге достигал бы Хейльсбррга, а на севере охватывал бы Земландский полуостров. В принципе Рейнгардт был согласен с наступлением в западном направлении и доложил в этом духе Гитлеру. Ни тому, ни другому в этот момент не было известно о действительных планах Хоссбаха и об отходе его войск с озерного рубежа.
