Сочинение "Стихотворение А.А. Ахматовой «Заплаканная осень, как вдова...» (Восприятие, истолкование, оценка)"

Почти все поэты в своем творчестве широко используют пейзаж, описания природы. У Анны Ахматовой пейзаж сопря­гается с душевным переживанием, а душевное переживание становится частью деревенской жизни.

 

[sms]Скупо отобранные детали сельского пейзажа незаметно и ненавязчиво присое­диняются к характеристике внутреннего состояния человека. «Заплаканная осень, как вдова в одеждах черных, все сердца туманит...» Однако это состояние не результат примет дере­венского быта, оно не итог рассказанного. Тоска предстает здесь столь же вещной, реальной подробностью окружающе­го мира: «И будет так, пока тишайший снег не сжалится над скорбной и усталой...» Сочетание конкретных пейзажных за­рисовок и абстрактного понятия «тоска», выражающего ду­шевное томление, переводит всю картину в психологический план. И тогда для раскрытия внутреннего мира человека ста­новятся необходимыми другие слова: «Есть в близости людей Заветная черта, ее не перейти влюбленности и страсти...» Манера таких стихов сближает Ахматову с Чеховым: «Пейза­жем Чехов пишет жизнь своего героя, облаками рассказыва­ет его прошлое, дождем изображает его слезы, квартирой доказывает, что бессмертие души не существует».

 

Тревога и тоска из жизни проникали в литературу, перехо­дили от одного поэта к другому, становились историческим знаком эпохи. Вековая, безбрежная, могучая тоска Блока и тоска Ахматовой, несмотря на различие их поэтических сис­тем, передавали одно мироощущение, восходили к одному источнику — российской действительности, свидетельствова­ли о неблагополучии мира. Социальные противоречия эпохи по-разному, проявлялись в тонких психологических пейзажах и любовной лирике:

 

 Есть в близости людей заветная черта,

Ее не перейти влюбленности и страсти, —

 Пусть в жуткой тишине сливаются уста,

 И сердце рвется от любви на части.

 И дружба здесь бессильна, и года

 Высокого и огненного счастья,

 Когда душа свободна и чужда

 Медлительной истоме сладострастья.

 

Когда Ахматова впервые встретилась с русской природой, в стихах ее начали прорастать зерна историзма, здесь она осознала себя национальным поэтом:

 

 Спокойной и уверенной любови

 Не превозмочь мне к этой стороне:

 Ведь капелька новогородской крови

Во мне — как льдинка в пенистом вине.

 

 В краю, который некогда входил в состав древнего Нов­городского княжества, появляются у Ахматовой впервые столь важные и значимые для каждого человека слова: ро­дина, моя страна, наша страна, рождается чувство при­частности к жизни народа. Оттого среди разудалого хора псевдопатриотических стихов, сопровождавших начало пер­вой мировой войны, голос Ахматовой звучал трагически одиноко:

 

...Стремящиеся к ней безумны, а ее

 Достигшие — поражены тоскою...

Теперь ты понял, отчего мое

Не бьется сердце под твоей рукою?..

 

Автор пока еще сторонний наблюдатель, хотя голос уже идет из сердца, сердца живого и трепетного. [/sms]