Поход на Смоленск Сигизмунда III

Швед по рождению и воспитанию, Сигизмунд плохо понимал дух польского народа и государства. Фанатик по натуре, он ревностно преследовал православие на Украине и в Белоруссии. Завоевательные планы Сигиз мунда и его стремление к неограниченной власти вызва­ли, однако, сопротивление в польских кругах. Чтобы убедить общественное мнение в необходимости москов­ской войны, королю пришлось прибегнуть к услугам публицистов. Некто Павел Пальчовский напечатал со­чинение с призывом к немедленному завоеванию Рус­ского государства. Шляхта, утверждал он, освоит плодо­родные русские земли с такой же легкостью, с какой испанские конкистадоры колонизовали Новый Свет. В завоеванной стране будут созданы военные колонии «наподобие римских». Шляхта, жаждущая земель, приобретет в России обширные владения. Русским дворянам останутся небольшие поместья. Русские — христиане лишь по названию, а потому на них надо идти «крестовым походом».

 

Король и его окружение лелеяли планы грандиозных завоеваний, но у них недоставало средств к их осущест­влению. Польская шляхта отнеслась к планам крестово­го похода без всякого восторга. Сигизмунд не решился вынести вопрос о войне с Россией на обсуждение госу­дарственного сейма. Подготовку к войне вели в тайне. Никто не выражал так много сомнений и опасений по поводу затеянной авантюры, как коронный гетман Жолкевский. По всей Речи Посполитой — в народе и даже среди сенаторов, — предупреждал гетман Сигизмунда, многие не одобряют этой войны и считают, что он (ко­роль) стремится извлечь выгоду лично для себя, а не для Речи Посполитой. Жолкевский не разделял сумасброд­ных идей насчет колонизации России и высказывался за соглашение с русской знатью и за унию двух госу­дарств. Польские послы, вернувшиеся из Москвы, уве­ряли короля, будто знатные бояре готовы передать ему царский трон и заключить династическую унию. Сведе­ния аналогичного характера поступали из самых разных источников.

 

Литовский канцлер Лев Сапега советовал королю на­чать с завоевания Смоленска, Он утверждал, что крепость сама откроет ворота, стоит постучать в них. В сен­тябре 1609 г. отряды Льва Сапеги подошли к Смоленску. Несколько дней спустя к нему присоединился Сигиз­мунд III. Королевская рать под Смоленском насчиты­вала немногим более 12 тысяч человек. В ней было боль­ше кавалерии, чем пехоты. Артиллерийский парк насчи­тывал не более полутора десятка орудий. Сигизмунд III готовился к легкой военной прогулке, но никак не к оса­де первоклассной крепости.

 

Один из самых древних русских городов, Смоленск в течение столетия находился под властью литовских великих князей. Смоленск и Рязань явились последни­ми великорусскими территориями, вошедшими в состав единого Русского государства в начале XVI века. Круп­ный торговый и ремесленный центр, Смоленск служил средоточием торговли России с Западом. Сюда приезжа­ли многочисленные купцы из Литвы, Польши, Чехии, Германии и других европейских стран. Из всех русских городов лишь Москва да Псков платили в казну боль­шую сумму торговых пошлин, чем Смоленск. На его посадах располагалось, по словам современников, до 6 тысяч дворов. Население города, возможно, превышало 20 тысяч человек.

 

Смоленск служил ключевым пунктом всей русской обороны на западе. В правление Бориса Годунова город был обнесен новыми мощными каменными стенами. Строительством их руководил замечательный русский архитектор Федор Конь. Годунов сравнивал новую кре­пость с драгоценным ожерельем, которое будет охра­нять землю Русскую. Смоленские стены имели протя­женность почти в шесть верст, а их толщина превышала пять метров. В состав смоленского гарнизона входило не менее 1500 стрельцов. С начала военных действий воевода призвал к оружию посадских людей. Днем и ночью караулы на стенах крепости несли 1862 человека горожан, вооруженных ружьями или саблями. В Смо­ленске было без малого 1200 дворян.

 

Таким образом, гар­низон русской крепости был весьма значительным. Со времен войны с первым самозванцем московское коман­дование сосредоточило в Смоленске огромные запасы продовольствия и пороха.

 

Затеяв поход на Смоленск, Сигизмунд III особым универсалом объявил, что он сжалился над гибнущим Русским государством и только потому идет оборонять русских людей. Король повелевал смолянам отворить крепость и встретить его хлебом-солью. Жители Смо­ленска отвечали, что скорее сложат свои головы, чем поклонятся ему. Началась беспримерная двадцатимесяч­ная оборона города.

 

12 октября королевская армия устремилась на штурм Смоленска. Солдаты бросились на приступ с двух сто­рон. Им удалось разрушить Аврамиевские ворота, но все попытки ворваться внутрь крепости были отбиты. Не­приятелю пришлось перейти к длительной осаде. Наем­ники подвели мины под крепостную стену. Смоляне сде­лали контрподкопы и отвели угрозу. Осажденные тре­вожили неприятельский лагерь частыми вылазками. Средь бела дня кучка храбрецов переправилась из Смо­ленска за Днепр, захватила вражеский штандарт и бла­гополучно вернулась назад.

 

Тем временем армия Скопина продолжала медленно продвигаться к Москве, очищая от тушинцев и польских людей замосковные волости и города. Соперничавшие гетманы Ружинский и Ян Сапега осознали опасность и решили объединить силы, чтобы положить конец успе­хам Скопина. Они предприняли наступление на Алек­сандровскую слободу, занятую воеводой, но потерпели неудачу.

 

Король Сигизмунд надеялся одним ударом пробить брешь в русской обороне и закончить войну в короткий срок. Но его планы потерпели неудачу. Ослабленная гражданской войной Россия нашла в себе силы, чтобы отразить первый натиск иноземных захватчиков.