Крыса-Петух. Комбинация знаков при построении партнерских отношений.

Петух призван командовать Крысой, а потому луч­ше, если он будет начальником. Крысе легко будет вос­принимать указания, наполненные военной четкостью и железной логикой. Такие указания легко наполнять конкретикой, в которой эмпирическая Крыса столь сильна.

 

Совсем другое дело, если командует Крыса. Ситуация сразу становится весьма напряженной, ибо указания Кры­сы для Петуха неприемлемы, в них слишком много сумбу­ра, фанатизма, не хватает логической обоснованности. Указания Крысы будут раздражать Петуха, а потому рано или поздно возникнет протест. А там уже подрыв автори­тета, отказ в энергетической поддержке.

 

Творческое содружество Крысы и Петуха также зат­руднено, ибо Петух всегда будет чувствовать свое превос­ходство, будет требовать преимуществ, признания его при­оритета, что вряд ли Крысе понравится. Стало быть, и этот творческий дуэт не кажется слишком перспективным.

 

Другое дело, если в деловые отношения вмешивается брачно-любовный мотив. Как, собственно, и получилось поначалу у императрицы Екатерины II (Петух) и короля Польши Станислава Августа Понятовского (1732—1798).

 

Молодой граф Понятовский приехал в Россию в свите английского посла Вильямса. И поначалу никакой полити­ки не было, была любовь. Но время идет, польский вопрос решается, причем решается таким образом, что в Польше нужно ставить нового короля, лояльного к России и пре­данного лично императрице.

 

И тогда она вспоминает про Понятовского. Добиваясь его продвижения на трон, она не останови­лась ни перед подкупом депутатов сейма, ни перед введе­нием русских войск в Польшу. И вскоре Понятовский был избран польским королем. Екатерина сильно радовалась этой удаче и, не откладывая дела, велела Понятовскому поставить вопрос о правах диссидентов, несмотря на то что все, знавшие положение дел в Польше, указывали на боль­шую сложность и почти невозможность достижения этой Цели.

 

Понятовский был в панике: «Ясно предвижу предстоя­щий мне страшный выбор, если императрица будет настаивать на своих приказаниях: или я должен буду отказаться от ее дружбы, столь дорогой моему сердцу и столь необхо­димой для моего царствования и для моего государства, или я должен буду явиться изменником моему отечеству».

 

Интригами, подкупом и угрозами, введением русских войск в предместья Варшавы и арестом наиболее упрямых противников русские добились своего. Сейм согласился со свободой вероисповедания для диссидентов и политичес­ким уравнением их с католической шляхтой. Казалось, цель достигнута, но в действительности это было, только началом большой войны. Диссидентское уравнение зажгло всю Польшу.

 

Вот такое сотрудничество у Петуха с Крысой. Любые доводы, выдвигаемые Крысой, насколько разумны они бы ни были, кажутся Петуху несущественными.